Противостояние. (СИ) - Страница 27

— Э-э-э… и это я слышу от практикующего мастера? — Удивился кузнец. — Они заказывают много различных изделий и хорошо платят за них. Но… доверия к их организации нет ни у кого. Все, кто идут против них — исчезают. Политики, известные и неизвестные деятели, в чьих руках немало власти. Ах, да… ты же пришел по поводу меча, а я принялся стращать тебя своими страшными историями… увы, люди здесь редкость и поговорить не с кем. И выпить…

Кузнец усмехнулся:

— Так вот, при создании своих изделий я использовал всевозможные методы и предположения. При реструктуризации я смешивал разрозненные на части компоненты и, скорее всего, приблизился к той стали, что могли делать древние мастера-оружейники — "клинки с вкладываемой в металл душой".

Коэтсуджи ушел в свои мысли, задумчиво рассматривая протез на руке кузнеца.

— С древних пор методики ковки таких изделий не подлежали огласке. Каждый добавлял что-то свое. Секреты оберегались долгими поколениями. В былые времена, когда я украл одну технологию, у меня возникли некоторые затруднения. — Стальной протез гулко стукнул о татами. — Потому что мой учитель был… Мукаши Катаги — последний мастер-оружейник!

Резкий методичный стук отвлек говорившего. Девочка, про которую все забыли, метала тонкие метательные стержни, втыкая их в деревянный шар, который подлетал все выше и выше…

— Превосходная техника метания! — Первым нарушил тишину Коэтсуджи.

Кузнец поставил чашку и с нежностью смотрел на… дочь?

— Ты снова играла в горах?

— У вас очень одаренная дочь. Как зовут девочку? И сколько ей?

— Ну… — Кузнец поморщился, и виновато посмотрел в лицо Коэтсуджи.

— Ну?

— Нам с ней это не нужно. Мы живем вдали от всех…

Девочка протянула Коэтсуджи истыканный стержнями шар, произнеся:

— Е…жик.

Акисаме улыбнулся и принял "ежика" из рук девочки:

— Спасибо.

— О, ты создала интересную поверхность! — На лице отца блуждала довольная улыбка.

Девочка подхватила второй шар и принялась за создание второго "ежика".

Коэтсуджи посмотрел в глаза хозяину дома и произнес с неодобрением:

— Она еще ребенок и жизнь вдали от людей не приведет ни к чему хорошему. Ей нужны сверстники и друзья, школа…

— Каш… тан. — Девочка протянула второго "ежика".

— Да, действительно каштан!

— Ооо… точно, точно каштан! — С улыбкой вторил Коэтсуджи кузнец. — Она впервые ведет себя так с людьми. Вы ведь долгое время не отдыхали в пути?

— Эта странная семья отшельников меня заинтересовала, и я решил задержаться у них. — Коэтсуджи принялся наполнять опустевшие чашки.

Едва слышимый скрип потолочных плит старого дома выдавал еще одного слушателя… точнее, еще одну.

— Учитель, а что было дальше?

— Дальше… хм… — Коэтсуджи отпил из кружки и продолжил. — Я задержался у них до позднего вечера. Девочка была поистине одаренным ребенком. Она передвигалась параллельно полету ласточки, прыгая по камням горной реки, словно лисенок, скрывалась в кустах горного леса…

Наблюдая за играющим ребенком, на нагретых солнцем валунах расположились двое: хозяин здешних владений оперся на длинную бамбуковую трость и рассказывал гостю свою историю и историю своей семьи:

— Я обучаю ее письму и чтению. Горы, реки, скалы, дикая природа — ее школа.

— Ты передаешь ей тайны боевых искусств?

— Ты правильно заметил, я закладываю в нее основы.

Коэтсуджи задумчиво разглядывал прыжки девочки, которые можно было сравнить разве что с полетом низколетящей птицы.

— Когда мы с тобой встретились, почему ты попросил меня убить? Ты хочешь оставить свою дочь одну?

— Я очень люблю свою дочь и… — Дать ответ он не успел, так как сорвался с места.

Девочка повторяла все движения ласточки, и когда та совершила облет возле обрыва, ушла в сторону, девочка повторила ее маневр, оттолкнувшись от крупных камней на стене обрыва… От того места посыпалась грязь и каменная крошка и, казавшийся нерушимым, край обрыва под весом огромного валуна откололся и полетел вниз, накрывая ребенка…

Все произошло буквально за доли секунды.

Кузнец-оружейник левой рукой выхватил из трости, оказавшейся ножнами, длинную прямую катану. Оттолкнув дочь в сторону, рассек падающий валун. Но он не учел того, что девочка падала именно туда, куда ушла одна из рассеченных надвое половинок.

— НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ-Т-Т-Т-Т-Т-Т!!!!!! А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!!!!

Выронив бесполезный меч, он рухнул на колени, пытаясь единственной живой рукой поднять край неподъемной глыбы рассеченного пополам камня…

— Все в порядке. — Окликнувший его голос заставил обернуться.

На камнях, чуть поодаль, лежал Коэтсуджи, прижимая к груди девочку. Страх и бледность на лице отца сменялась радостью…

Виновница с испугом рванула к отцу и прижалась к груди. По лицу отца текли слезы.

"Он хороший отец и вряд ли плохо бы о ней заботился". — Отметил про себя Коэтсуджи.

Внезапно кузнец согнулся в приступе дикого кашля, и изо рта потекла кровь.

Коэтсуджи молниеносно подскочил к кузнецу и стал укладывать того на землю.

— Кха… — Капли крови окрасили бурыми разводами одежду кузнеца. — Все-таки… она меня настигает…

— Уважаемый, доверьтесь мне, я хороший врач!

Но кузнец только отмахнулся и сел, утирая кровь:

— Бесполезно! Ты уже заметил, что смерть меня настигает… Сегодня вечером я умру!

Они вернулись в дом, где кузнец, достав глиняный кувшин, налил зеленоватого отвара и, давясь и кашляя, выпил.